Иван Крылов: баснословный обжора

«Сытный, хотя простой обед, и преимущественно русский, как, например: добрые щи, кулебяка, жирные пирожки, гусь с груздями, сиг с яйцами и поросёнок под хреном, составляли его роскошь. Устрицы иногда соблазняли его желудок, и он уничтожал их не менее восьмидесяти, но никак не более ста, запивая английским портером», —

вспоминал о кулинарных пристрастиях баснописца Крылова его современник почётный член Императорской Академии наук М.Е. Лобанов.

Творчество Ивана Андреевича знакомо нам с первых школьных лет. Его басни изучали и полтора века назад, и сегодня они остаются не менее актуальными. Притом, что литературное наследие Крылова богато и весьма разнообразно — это и переводы, и драматургия, и издательская деятельность — известность он получил в первую очередь как баснописец.

Однако современники поэта, признавая его дар, отмечали в нём и другую особенность, не связанную с литературой. Иван Андреевич очень любил покушать. Вернее, даже слыл обжорой.

Как-то в гостях у писателя А. Перовского зашла речь о том, вредно ли ужинать. Присутствующие высказывали свои мнения, дошла очередь и до Ивана Андреевича. Накладывая себе полную тарелку, он изрёк:

«А я ужинать перестану, наверное, в тот день, с которого перестану обедать».

Историй об удивительном аппетите баснописца очень много. Даже создаётся впечатление, что обжорство Крылова интересовало его современников значительно больше, чем литературное творчество. Очень многие из его товарищей оставили воспоминания, в которых детально описывали вкусовые предпочтения Ивана Андреевича.

Рассказывают, что поэт был одним из любимцев вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны, и она часто приглашала его в Павловск на обед. К тому времени, как сесть за стол, Крылов уже бывал изрядно голоден, поэтому предпочитал не вести беседу, а сосредотачиваться на кушаньях. Он обязательно должен был попробовать каждое блюдо, причём желательно не по одной порции.

Однажды он так увлёкся процессом, что не заметил, как императрица взирает на него с иронией.

Тогда поэт Ю. Нелединский-Мелецкий (по другой версии В. Жуковский) попытался пристыдить баснописца: «Иван Андреевич, полно тебе есть! Пропусти хоть одно блюдо! Позволь Её Императорскому Величеству тебя попотчевать!» На что Крылов настороженно возразил: «А вдруг не попотчует?»

Очень любил обедать Иван Андреевич у приятеля, чиновника Александра Михайловича Тургенева — сильно нравилась ему стряпня его кухарки Александры Егоровны. Это удивляло чиновника, так как он знал о частых обедах Крылова у императрицы. Баснописец же лишь отмахивался, утверждая, во дворце еда не то что невкусная, просто её мало.

«А я также прежде думал — закормят во дворце», — возмущался Крылов. А на деле оказывалось, что суп наливают на донышке, а пирожки размером не больше грецкого ореха. Да и индейку подают не целой, а лишь ножки и крылышки! По мнению Ивана Андреевича, у императрицы не кормили, а всего лишь давали пробовать!

После первого такого обеда, жаловался поэт Тургеневу, пришлось ему ехать в ресторан, чтобы утолить голод, ведь прислугу он отпустил, уверенный, что наестся во дворце. С тех пор, когда Крылов отправлялся к Марии Фёдоровне, обязательно давал указание кухарке, чтобы к его возвращению дома ожидал плотный ужин.

Не было, наверное, блюда, которое не вызывало бы восхищения поэта. Но особенно он любил жареную индейку, которую называл «жар-птицей». А на Масленицу Крылов часто захаживал к близкому другу меценату А.Н. Оленину — у него подавали множество видов блинов, из которых Иван Андреевич предпочитал с икорной начинкой и мог съесть их до тридцати штук.

Нездоровый, по мнению многих аппетит, тучность баснописца уверили и его современников, и последующие поколения в том, что скончался Крылов в итоге то ли от заворота кишок, то ли от разрыва желудка. Однако истинной причиной смерти Ивана Андреевича стала пневмония.