На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Свежие комментарии

Мама

 

Иногда происходящие с ней события, вся её нелепая жизнь, сумятица беспросветно сменяющих друг друга будней казались ей нереальными, словно бы специально срежиссированными кем-то очень коварным, кто испытывает её на прочность и в очередной раз желает посмотреть, удастся ли ей уцелеть и остаться на плаву. Время от времени ей представлялось, что эти испытания ниспосланы сверху за непростительные ошибки  её предков, и теперь она старательно отрабатывает их грехи.

А порой её захлёстывала  жгучая зависть к тем, у кого всё было иначе, и жили-то они, в общем, не на другой планете, а по соседству, ходили теми же улицами и дышали с ней одним воздухом. Но они были другие, и всё у них было по-другому. Почему, думала она в такие минуты, одним – уютный дом, заботливые родные и дорога в жизни, благополучная и прямая, как стрела, а другим – пьяные дебоши родителя, воспринимавшиеся уже как норма, мать-наркоманка, несколько раз порывавшаяся в минуты ломки продать свою малолетнюю дочь, и постоянный страх перед завтрашним днём?

И, словно в насмешку, имя, данное ей – Анжелика! Разве может девочка, родившаяся в тюремной больнице, у родителей, которые «мотали» срок за убийство, зваться Анжеликой? Да ещё унаследовать непонятно от кого ангельское личико, чистую, словно бы светящуюся изнутри кожу и аристократическую хрупкость? Злая шутка судьбы, да и  только…

Спасибо бабушке, забравшей её у матери, которая, выйдя на свободу, «подсела на иглу». Но их с бабушкой довольно сносная жизнь была нарушена, когда спустя несколько лет из мест лишения свободы явился «отец», бабушкин сын. Сначала он вроде бы и не замечал присутствия дочери, отмечая на широкую ногу своё освобождение. Затем стал требовать, чтобы она прислуживала ему и его вечно пьяным дружкам, а чуть что не так, пускал в ход кулаки.

Анжелика, приходя из школы и неизменно заставая в квартире «дым коромыслом», старалась побыстрее сделать всё, что от неё требовали, и, перекусив чем-нибудь, незаметно улизнуть из дома, пока родитель с дружками горланили песни и шумно выясняли отношения. Однажды, когда она убирала со стола, папаша уставился на неё мутным взглядом, как будто увидел впервые, и вдруг, гаденько осклабившись, хлопнул её по ягодице.

- Хороша у меня девка… Ядрёная! – удовлетворённо крякнул он, обращаясь к собутыльникам. – Ну, иди к папке-то!

И резко потянул Анжелику за руку. Та и пикнуть не успела, как очутилась у него на коленях. Девочка испуганно вскочила и под общий дружный гогот вылетела пулей из квартиры.

- Что ж ты, окаянный, девчонку пугаешь… - вступилась было бабушка, но тот замахнулся на неё, и бабушка обречённо замолчала.

Анжелика до ночи бродила по улицам. Было страшно одной в тёмных переулках, но ещё страшнее было возвращаться домой. Она смутно чувствовала, что стала представлять для «отца» новый интерес. Проскользнув, как мышка, в свою комнату, чем могла, забаррикадировала дверь. И с ненавистью уставилась на своё отражение в зеркале. На неё смотрела испуганная девочка, почти девушка, хрупкая, грациозная, с миндалевидными карими глазами и пышным облаком светлых волос. «Почему, почему я такая заметная? – с тоской думала она, вспоминая взгляды мужчин, всё чаще обращавшиеся в её сторону. – Кто меня защитит?» Она в отчаянии прислонилась лбом к холодной поверхности зеркала.

Чутьё её не обмануло. В одну из ночей Анжелика вскочила с постели от ужасного грохота. Папаша разметал её баррикады, словно спичечные коробки, и, сально ухмыляясь, двинулся на неё. В ней вдруг взметнула звериная ярость.

- Стоять! – закричала она, выхватывая нож, заранее припрятанный у изголовья кровати.

Папаша озадаченно замер, словно большое, тупое животное, столкнувшееся с неожиданным препятствием. То ли решительный вид девочки, то ли лезвие, красноречиво поблескивающее в её руке, заставили его ретироваться со словами «Я ещё до тебя доберусь…» Но с этого дня, вернее ночи, Анжелика поняла, что может сама постоять за себя, и это самое надёжное.

Неизвестно, сколько бы продолжалось их противоборство, если бы во время одного из пьяных дебошей папаша не ударил бутылкой по голове своего приятеля, который попытался вступиться за девочку, когда родитель опять стал к ней приставать. Горе-заступник издал невнятный хрюкающий звук и рухнул на пол. Все в момент протрезвели, увидев, что их приятель не шевелится, а под его головой растекается тёмная вязкая лужа.

- Матерь Божья… - прошептала прибежавшая на шум бабушка.

Но во внезапно наступившей звенящей тишине все её услышали. В ту же минуту  Анжелика, которая была не в силах отвести взгляд от тёмной растекавшейся лужи, с поразительной ясностью осознала, что больше ни минуты не останется в этом доме. Она побросала в сумку самое необходимое и, не дожидаясь лифта, сбежала вниз по лестнице.

Её временно приютила школьная учительница.

- В детдом не пойду! – сразу заявила ей Анжелика, когда та попыталась устроить её судьбу.

- Учиться тебе надо, ты способная… - говорила она девочке, которая, несмотря на чудовищные обстоятельства жизни, училась вполне сносно, даже хорошо.

Но при этом обе догадывались, что благому пожеланию не суждено осуществиться. Быстро повзрослевшая Анжелика понимала, что ей необходимо найти какую-нибудь  работу, желательно с предоставлением крыши над головой и желательно подальше от родного дома. Её скудных сбережений в виде сумм, сэкономленных на школьных завтраках и редкой «денежки» к праздникам, подаренной бабушкой, едва хватало на билет до областного центра. «Всё-таки большой город, - решила она, - а там работу найду…» Но в городе никто не хотел связываться с несовершеннолетней, и Анжелика, помыкавшись и несколько раз переночевав на вокзале, решилась пойти на рынок и устроиться работать в первую попавшуюся палатку, где ей не дадут от ворот поворот.

- Хорошо, красавица, - с неожиданной готовностью согласился хозяин одной мясной палатки, цепко ощупывая маслеными глазками ладную фигуру девочки. – Взвешивать товар быстро научишься. И всегда с мясом будешь!

- Мне жить негде… - опустив голову, проговорила Анжелика.

- А жить будешь у Гули! – отозвался хозяин. – Я тебе адрес дам. Скажешь, что от Ашота. Завтра выходи на работу!

Анжелика воспрянула духом. «Теперь всё наладится!» - ликовала она, отправляясь по указанному адресу. Гуля встретила её ласково, показала комнату, напоила чаем. Давно девочка уже не чувствовала себя такой окрылённой. В мечтах рисовалась ей будущая счастливая самостоятельная жизнь. Она даже не насторожилась, когда несколько дней спустя Ашот наведался к ней с вином, тортом и разнообразными деликатесами.

- Вот зашёл поглядеть, как ты устроилась… - вкрадчиво проговорил он, протягивая ей угощение.

- Спасибо, дядя Ашот! – искренне поблагодарила его Анжелика.

Накрыли богатый стол, разлили по фужерам вино, уселись втроём пировать.

- Я не буду… - попыталась отговориться девочка.

- Обижаешь… - Ашот нахмурился. – За свою удачу грех не выпить!

Анжелика чуть-чуть пригубила. Она и не заметила, когда Гуля вдруг исчезла. Просто вышла из комнаты и не вернулась.

- Красавица… - горячо зашептал Ашот, придвинувшись к Анжелике. – Не бойся меня…

Он больно стиснул её в объятиях, обдав запахом застарелого пота. Преодолевая отвращение, Анжелика укусила его за ухо. Ашот, не ожидавший такого поворота событий,  взвыл и инстинктивно ослабил хватку. Этого ей хватило, чтобы освободиться. Выскочив из гостиной, Анжелика заметила на двери защёлку. Быстро её повернув, она бросилась в свою комнату. И там принялась лихорадочно заталкивать вещи в сумку, стараясь не прислушиваться к ударам и гневным выкрикам Ашота, который грозился высадить дверь. Анжелика понимала, что в её распоряжении считанные минуты. В любой момент могла вернуться Гуля, да и разъярённый Ашот, похоже, взялся за дверь всерьёз. «Слава богу, что паспорт при мне!» - пронеслось у неё в голове.

Выбежав на улицу, она помчалась, не разбирая дороги, подальше от этого злополучного места. Ей опять пришлось ночевать на вокзале. Она всё время просыпалась и озиралась по сторонам: казалось, что вот-вот нагрянет разгневанный Ашот. Анжелика натянула на голову капюшон, спрятала волосы и вообще постаралась быть как можно более незаметной. Но всё равно дежурные по вокзалу, да и забредшие погреться сомнительные типы бросали на неё, кто подозрительные, а кто и заинтересованные взгляды. Едва дождавшись утра, она поспешила на выход. Ужасно хотелось есть. Бросив взгляд на ценник в привокзальной палатке быстрого питания, она поняла, что денег ей хватит только на пластиковый стаканчик чая. Пожилая продавщица, заметив её сомнения, в придачу к чаю дала ей сладкий пирожок.

- Спасибо! – поблагодарила Анжелика.

- Да ешь на здоровье!  - воскликнула сердобольная тётушка. – Ты же прямо вся зелёная, кожа да кости! Приезжая, что ли?

- Да.

- А к нам зачем? – продавщица, видно, была словоохотливой, а отсутствие покупателей в ранние утренние часы позволяло ей поговорить.

- Работу ищу.

Анжелика и не заметила, как съела пирожок.

- Знаешь что, - задумчиво проговорила женщина, - тут, я слышала, нужны люди на рыбоперерабатывающем заводе… Только работа там, говорят, тяжёлая. Да тебе лет-то сколько? Совсем девчонка!

- Восемнадцать, - соврала она.

Продавщица рассказала ей, как добраться до завода. Уже скоро Анжелика сидела в тесном кабинетике, который с трудом можно было назвать отделом кадров завода. Она опять прибавила себе возраста, но ей поверили, даже не удосужившись свериться с паспортом. И общежитие предоставили. А в приёмной ждали своей очереди ещё несколько человек.

Анжелика боялась поверить в свою удачу и недоумевала, почему ей так повезло. Лишь потом она поняла, в чём тут дело. «Общежитием» оказались неотапливаемые бараки человек на пятнадцать-двадцать, работали сменами по десять  часов, платили крохи, которых хватало лишь на самое необходимое, а работа была изнурительной и грязной. Местные, понятное дело, обходили завод стороной. Сюда нанимались только отчаявшиеся приезжие, да и тех надолго не хватало. Как только подворачивалось место получше, люди уходили, так что текучка была постоянной.

Анжелика потеряла счёт времени. Она приходила со смены, проглатывала хлеб и  картошку, запивала водой и, надев на себя всю тёплую одежду, которая у неё была, падала на кровать, моментально проваливаясь в тяжёлый сон.

Но месяц спустя на заводе была устроена проверка местными властями, и всех сомнительных рабочих пришлось уволить. В категорию «сомнительных» попала и Анжелика по причине того, что была несовершеннолетней. Руководство завода эта вынужденная чистка не очень смутила, потому что за воротами ждали новые  претенденты. А для Анжелики это стало настоящей катастрофой. Рухнула её последняя надежда на самостоятельную жизнь, а денег она так и не смогла заработать. Сказывались  ужасная усталость и постоянный недосып. Как сомнамбула, она, волоча за собой сумку, которая казалась ей непомерно тяжёлой, побрела прочь.

Было уже по-осеннему холодно. Начался дождь. Сначала нудный и моросящий он постепенно стал усиливаться. Анжелика в отчаянии присела на ближайшую лавочку возле подъезда многоэтажного дома.

- Дева, негоже так сидеть под дождём – простудитесь! – вдруг услышала она позади себя насмешливый глубокий голос.

Не было сил вступать в какие-либо беседы, но это странное обращение «дева» заставило её обернуться. Голос принадлежал невысокой женщине средних лет, которая стояла под зонтом и с интересом её рассматривала.

- Мне некуда идти, - глотая слёзы, проговорила Анжелика.

Она надеялась, что их скроют струи дождя, стекавшие по её лицу. Женщина помолчала, как будто что-то обдумывая.

- Пойдём, - вдруг сказала она.

- Куда? – испуганно спросила Анжелика.

- Дева, не задавайте лишних вопросов…

Женщина повернулась и направилась в сторону подъезда. Анжелика с некоторой опаской пошла за ней. Жизнь учила её не доверять незнакомым людям, но тут выбирать не приходилось. Они поднялись на шестой этаж и оказались в просторном холле.

- Пальто вот здесь пристрой! – переходя на «ты», деловито приказала  женщина и указала на объёмный полупустой шкаф. – Ванная комната по коридору налево. Умойся и приведи себя в порядок. Сейчас будем ужинать. Ах, да… Меня зовут Изольда Иннокентьевна. Сложновато, да? Зови меня просто Изольда. А ты у нас как зовёшься?

- Анжелика…

- Забавно! – усмехнулась женщина. – Изольда и Анжелика! По-видимому, нашим родителям пришлось изрядно напрячь свой мозг, чтобы выдать такие имена…

Анжелика слабо улыбнулась. Впервые за долгое время. У неё голова шла кругом от тёплого дома с ванной, домашней еды, да и от самой Изольды с её низким грудным голосом и слегка насмешливой манерой разговора, когда не понятно, шутит она или говорит всерьёз. Незаметно для себя она выложила Изольде всю свою историю. Та долго молчала, курила, пытаясь скрыть волнение. Рассказ Анжелики, поражающий по своей сути, казался ещё более диким оттого, что поведан был будничным тоном, как нечто само собой разумеющееся.

- У меня поживёшь, - безапелляционно заявила Изольда.

- Спасибо… - растерянно поблагодарила девочка. – А вы не боитесь пускать в дом незнакомого человека? Вы же меня совсем не знаете!

- Дева, я тебя умоляю! – поморщилась Изольда. – Я вижу людей насквозь. Не первый год замужем!

- Вы замужем? – насторожилась Анжелика.

- Ты меня уморила! – рассмеялась Изольда. – Это так говорят. В том смысле, что я хорошо разбираюсь в людях… Вообще-то, я одна, как перст.

Оказалось, что Изольда – довольно известная актриса, которая раньше много снималась, а теперь, в основном, преподавала в театральном институте и немного играла в местном театре. С личной жизнью у неё не сложилось, детей не было. Но она не любила говорить на эту тему, видно, была там какая-то грустная история. Анжелика, оставшись у Изольды, сначала не могла поверить, что это всерьёз и надолго.

Первое время она вскакивала по ночам: ей всё казалось, что в комнату вот-вот ворвётся папаша или что нужно подниматься и идти на заводскую смену. Но, обнаружив себя в мягкой, уютной постели и вспомнив, что она теперь живёт у Изольды, успокоенная девочка засыпала.

У Изольды были весьма обширные связи, и ей, не без труда, конечно, но удалось оформить опекунство над Анжеликой. Та в душе боготворила свою спасительницу, и их лёгкие, дружеские отношения вскоре переросли в тёплые и доверительные. Девочка пошла в школу, довольно быстро догнала одноклассников, и через несколько лет получила вполне приличный аттестат, который позволил ей поступать в театральный институт.

Ещё в начале их знакомства Изольду поразила утончённая внешность Анжелики, которая никак не вязалась с уродливыми обстоятельствами её прошлой жизни. Безошибочным чутьём профессионала она уловила тот внутренний огонь, который пока ещё только набирал силу, но при надлежащем подходе должен был разгореться и подарить миру новую талантливую актрису. Изольда много занималась с девочкой, часто они просто бродили по парку и беседовали по душам, а порой сидели, обнявшись, и смотрели какую-нибудь слезливую мелодраму. Изольда старалась подарить Анжелике всю свою нерастраченную нежность и хоть немного отогреть её.

… Всё это было много, много лет назад. А сегодня известная, успешная актриса Анжелика Воронина спешила после долгих выездных съёмок очередного фильма домой, к той, которая всегда её ждёт, которая всегда ей рада. К ней, своей маме…

Анжелика в ожидании лифта нетерпеливо постукивала каблучком. Сейчас она позвонит в дверь, раздадутся шаркающие старческие шаги, дверь распахнётся, и её, подслеповато щурясь, заключит в объятия самый дорогой на земле человек…

- Здравствуй, мамочка!

- Приехала! Дева моя!       

Ссылка на первоисточник

Картина дня

наверх