Рассказ Натуси Бериловой в пересказе Сереги Журавлева.
Случилось это в году так 1980. Я училась на матфаке, шла зимняя сессия и третий курс. Впереди был зачет по страшно трудному предмету - теории групп. Все бы ничего, но препод был злобный и ярый женоненавистник, так что фокусы и заморочки женского образца с ним не проходили.
Состояние у всех было напряженное и, к слову сказать, отчаянно невеселое. Но тут на голову свалился веселый праздник - Рождество и часть наших ребят решило поразвлечься гаданием.Не знаю уж почему, но в качестве гадальни была выбрана наша комната.Комнаты в общаге были вполне хрущевскими- 18 квадратов, вдоль стен стояло по две кровати и большой советский обеденный стол посередине. Стол изрядно шатался, поскольку был старее поповой собаки и бог знает что претерпел за годы студенческой жизни. компания собралась веселая- 5 девочек и три мальчика. поскольку на нашем курсе обучалось человек 150, то треть из них были парни. Может, и меньше. Тогда еще профессия программиста была вполне лунатичной, если вообще существовала. Мальчишки были вполне одевчачены и дружюа у нас была хорошая.
Заглянув в комнату, Марков сказал что легкая занавеска на окне пропускает свет из многоэтажки напротив, отругал нас, что при такой тюли мы становимся источником вожделения для мужчин, обозревающих наши худосочные прелести из окон напротив. Танька- Кабан при этом возмутилась и заворчала. Не каждая девочка с фамилией Кабанова легко откликается на кличку Кабан, но Таньке было принципиально все равно. Она была ниже среднего роста, широка в кости и увесиста во всем.
Характер у нее был грубовато- добрый, голос хриплый и на мир она смотрела критическим взглядом.Мальчики прикрепили байковое одеяло на гардину, мы расставили свечи и начлось столоверчение. Специально расчерченный лист ватмана был разложен на столе, на блюдце нарисована стрелочка копотью от свечи. Мерцание пламени делало комнату угрюмой и чужой. Тени скользили по стенам, головы склонялись к белоснежному листу, любопытство пожирало нас. Только Кабан отказалась участвовать в этой "дурости", улеглась на мою кровать, ближе ко входу и обозревала нас, скрестив по- Наполеоновски руки на груди.
Сначала вызвали дух Горького. Каждый задавал вопросы и Максимыч чем мог, тем помогал. Когда дошла очередь до Каширова, то он дрожащим голосом спросил- какой вопрос ему попадется на зачете. Дух быстро завертел тарелочку и Сережа выдохнул обрадованно :"64!"
- ага,- взревела Танька басом и засмеялась. "Держи карман шире, Серега. Вопросов -то всего 62"
- Нет, 64- поправила Таньку умная Вера.
- Нет, нет, действительно, 62. На последней консультации Крокодил Палыч сказал, что два вопроса -18 и 42- он убирает- тихо сказал Олежек.
Олежек мне нравился. Но я была о себе не очень высокого мнения, поэтому только издали наблюдала за ним.
- Да врет этот Горький. Девченки говорили, что всегда врет. вот Пушкин, тот всегда говорит правду!
Мы преглянулись и решили, что лучше вызвать правдивого духа, чем этого моралиста Горького, который то про "Мать", то на Капри загорал.
- Дух Пушкина, приди!,- каким-то загробным голосом заголосила Вера так, что я невольно вздрогнула.
- Ага, щас явится, как с куста,- ехидно заметила Кабан.
Вера сердито посмотрела на нее и промолчала. Мы засуетились и, посовещавшись, решили узнать - насколько правдив дух.
- Если ты здесь, то подай нам каой- нибудь знак,- сказала Вера.
И в этот самый момент тяжелая гардина с жутким стоном повалилась с окна, закрыв Веру и придавив к столу. Вера сидела во главе стола, спиной к окну. Я видела как гардина начала падать, как из стены стал выворачиваться и плыть вниз тяжелый гвоздь, как гардина ударила Веру по голове, как голова Веры упала на стол. Я даже видела, как она ударилась подбородком. Все заорали, закричали, самы напуганный бросились к дверям. Я встала, спокойно перешгнула через стул и вышла из комнаты.
Удивительно то, что я оказалась первой вышедшей- все остальные выходили и выбегали за мной. Двери в коридоре захлопали, удивленные, а иногда сонные морды выглянули, узнали в чем дело. Кто ржал, кто охал.
Олежка взял меня за локоть и сказал:"Пойдем отсюда". Я долго не могла прийти в себя и все пытала его- верит ли он в духа Пушкина. "Да гардина была плохо закреплена, мы еще одеяло на нее навесили. Нет, чушь это собачья", - отнекивался Олежек. Понемногу я успокоилась, мы перебрали массу страшных историй и вдруг он сказал: "А знаешь, я ведь могу считываь информацию из того мира".
- Как так?,- удивилась я.
- Я подхожу к зеркалу, задаю вопрос- и вижу ответ.
-Врешь!,- выдохнула я
- Да ей богу, не вру. А, кстати, вот и зеркало на стене. Давай, спрашивай.
Он подошел к зеркалу на стене коридора и уставился в него. конечно, уж какие умные вопросы мне могли прийти в голову...
- Где я была вчера?
- На областных соревнованиях.
Так, стоп. Меня выхватили в 6 утра прямо с кровати. Хотя девки....могли и растрепать.
-Хорошо, какой номер был у меня?
- 126.
- как ты узнал? ,- оторопела я.
- Я же тебе сказал просто и ясно, что все вижу в зеркале.
*************
Когда я зашла в комнату, Кабан уже спала, вытянув руки сверху одеяла. Вера мазала сметаной лицо . Сметана жирно блестела, а Вера пыталась ее втереть просто до мозговых извилин, чтобы и они пропитались. Хотя со стороны лица и извилин-то нет.
- Где Люська?,- спросила я ,глядя на девственно- нетронутую кровать.
- Спать ушала в 420, боится духа Пушкина.
Я разделаь и нырнула под одеяло. Повертевшись, я поняла, что либо новость разорвет меня, либо я немедленно все расскажу про Олежку.
- Во дела!,- ахнула Вера.
- Да трепотня это,- вдруг Кабан сделала в воздухе рукой неопределенного вида фигуру.
- Какая трепотня? А дух Пушкина? Что, Верка, не тебе он заехал по голове?
Кабан, не открывая глаз опят повела по воздуху рукой и сказала: "То-то ты Юленька, визжала громче всех, ломаналусь к двери так, что аж трусами голубенькими сверкнула!"
Я подскочила в кровати:"Я?Я? Да врете Вы все!"
- Никак не врем,- сказала Вера, - Твои вопли напугали меня сильнее, чем удар гардиной.
Я повалилась на подушку и натянула одеяло до подбородка. Поразмыслив, я решила, что врут, а про цвет трусов- знать не мудрено. Раздевалась я при свете. Общага не подразумевает интимности.
********
Сессия шла своим чередом, мало ли дел у студента. А в городе шла неделя польского кино. Особенно ломились все на фильм про замок с привидениями. Мы с Люськой несколько раз бегали за билетами, но никак не могли купить- билеты заканчивались под самым носом, а покупать с рук- было жаль нищей стипухи. Но настырная Люська все-таки умудрилась отстоять длинную очередь и купить вожделенные билеты.
И тут неожиданно ко мне подошел Олежек :"В кино собрались? Я бы тебе не советовал ходить".
Я оторопела.
- Щас, тебе свой билет подарю.
- Не ходи,Юль. Я взеркале видел- там что-то нехорошее.
Если скажу, что я не напугалась, то совру. Но Люська ржала и убеждала. Маленькая и настырная, она могла, наверное, покойника уговорить обождать с похоронами. И мы пошли в кино. Билеты у нас оказались в разных концах зала. Когда я уселась и расслабилась, вдруг подошла парочка- парень с девицей. Парень был красавец, да и девица хороша. Оба были одеты в кожаные куртки на замках Сегодня бы сказали- в косухи, а тогда я и названия такого не знала. Джинсики были заправлены в такие ковбойские сапоги. Я сразу в него влюбилась, практически мгновенно, но жесткий взгляд девицы сильно остудил мой любовный пыл. Меня попросили пересесть на другое место и протягивали билет. Поскольку я была воспитанной девочкой и сильно не любила, когда посылали сходить в то место, куда хорошим девочкам ходить еще рано, то взяла билет. Мне повезло. Место оказалось в трех рядах далее от экрана, зато в самом центре.
*******
Гвоздь сидел в кресле расслабившись. Он не заметил, как рядом с ним возникло темное облако. Облако рскачивалось, если только возвожно, чтобы облака качались. Оно становилось все темнее и темнее и внимательному человеку уже могла явно привидиться рука в очертаниях облака. В самый ужасный момент, когда привидение выплывало из стены польского замка, внезапно из руки вышло блестящее и удлиненное тело. Оно сделало рывок и вошло прямо в сердце. Гвоздь охнул и обмяк. Его стон погасил тяжелый вздох зала.
*******
Когда в зале зажегся свет и ястала искать глазами Люську, то увидела, что часть людей с любопытством щла не к выходу, а ктому месту, где сидел красавец. Я оторопела. Девушка рясла его за руку, рыдала, кричала "Гвоздев, Гвоздев, очнись!" Как сомнамбула я наблюдала, как пришел врач, милиционер, меня толкали какие-то люди. Наконец, я очнулась и пошла по напрвлению к общаге. По пути меня нагнала Люська, дергала за рукав пальто, заглядывала в глаза, что -то , кажется, даже кричала мне. Я остановилась :"Что?"
- Это надо проверть, - сказал Люська.
- Что проверит? ,- выпучилась я .
- Как что? Зеркало Олежки! Если это правда, то что-то будет еще! Если не правда, то, возможно, действует банда, а Олежек тебя просто предупредил.
- Да не сошла ли ты с ума?
Мы гуляли с Люськой до поздней ночи, в конце концов решили, что , действительно, надо проверить.
********
На следующий день Люська всучила мне билет на уже советский фильм про партийную любовь и я уселась в кресле. Зал заплнялся, гудел, но рядом со мной места были пустые. Зашла стайка девочек моего возраста и направилась ко мне. Ужас поселился внутри меня, когда опять попросили уступить место. Весь фильм я напряженно следила за девченками, но они вертели головами и хихикали. В какой-то момент я отвлеклась, на экране герои целовались сладко- пресладко и зажегся свет. Я взглянула в сторону своего места и закричала. Голова одной девочки была закинута назад, а руки бессмысленно и висели . Я кричала и рвалась к выходу. Точно не помню, как я оказалась в общаге, как меня чем-то поили, как обсужали - вызывать ли врача, отправят ли меня в психушку и дадут там белую или желтую или голубую справку.
Когда на следующий день я проснулась, приблизительно к обеду, то увидела писаную картину. Кабан сидела за столом, ела суп и ситала газету. Все, что попадало к ней в руки, было прочитано от корки до корки. Газета- от передовицы до фамилий редакторов и телефонов.
- Ага, сказала Кабан,- дура ты дура, - Вот, фельетон на вас, дураков, написан. Развели панику. А ларчик просто открывался: парень был убит такими же ворами , как он, а девушка умерла, потому что у нее сердечный клапан Вот.
-Дай газету,- попросила я. Все верно- клапан. как можно быть такой доверчивой дурой, такой наивной. Чуть себя вчера в могилу не завела. Я вздохнула и встала с постели.
********
Через несколько дней в комнату загланул Олежек:"Юль, пойдем в кино?" Конечно, конечно! Я была безумно рада. Люська спонсировала свои джинсы, Вера с жалостью прижала к сердцу норковую "таблетку" и протянула мне. Счастье мое закончилось тогда, когда ко мне подошла женщина и попросила уступить ей место. "Нет!!!!!",- поскочила я в кресле, а олежек засмеялся и стал что-то вежливо объяснять даме. Та фыркала, назвала нас уж не помню кем и ушла. Все было чудесно,кабы не штаны на два размера меньше. Пояс все сильнее и сильнее врезался мне в живот, я проклинала свое желание обтянуть попу и тем привлечь внимание Олега. Все мои мысли были направлены только на то, как расстегнуть пуговицу. А на экране весело и и с кулаками разводились итальянцы. И вот, улучив момент, когда машина на экране, похожая на нашу копейку, дрожала и раскачивалась от бурной любви, я скосила глаза на Олежку. Он не сводил глаз с экрана. Я втянула живот, изогнулась, откинув голову на спинку кресла и нащупала рукой пуговицу. И в этот момент мне на горло легли дле холодные, костлявые руки. Горло стало сжиматься, перехватило дыхание, я задыхалась. Что-то острое впивалось в кожу, подобно иголкам и я с ужасом поняла, что на руках не ногти, а ужасные когти, как у птицы. Я попыталась вывернуться, но стало только хуже, сознание терялось. Я посмотрела вверх и вдруг потолок стал рушиться и мощные плиты полетели мне в голову. Одна ударила по руке, затрещали ребра, другая - по ноге. Я закричала дурным, не своим голосом и открыла глаза.
Увесистый кулак вращался перед моим носом и Танька - Кабан внушительно и монотонно говорила:"По ночам надо спать, а не готовиться к зачетам. Приперлась домой- разденься, а не бухайся среди бела дня одетой на покрывало"
Я разлепила пересохшие губы и прошептала:"Таня, ты мне сейчас жизнь спасла..."
Кулак еще секунду повертелся под моим носом, но более ласково и сказал:"Как я рада, что в своем нежном возрасте уже спасла одну маленькую дурную жизнь. Что-то будет дальше".
Я лежала и чувствовала, как наполняются жизнью мои затекшие ноги и руки. Наблюдала как Кабан протискивается в узкую щель между столом и кроватью, что-то пишет в тетради, заглядывает в учебник. Голова моя была пуста.
Танька подняла голову нежно сказала:"Вставай , корова. Уже пять вечера, скоро Люська придет. Кажется вы собрались в кино, смотреть ужасы польского замка."
88888888888888888888888888888888888888888888888888888888888888888888888888888888888888888888888888888888888
Ну, вот экспромт написан за 1 час 45 минут. Так что, Наиль, теперь твоя очередь. может, у тебя лучше получится? А у меня на часах уже 11 и я пошел в люлю. Ошибки проверять сил уже нет, будем считать, что корректор был пьян.
Свежие комментарии